ЛЖЕДМИТРИЙ II

(† 11.12.1610, близ Калуги), самозванец, после смерти Лжедмитрия I (17.05.1606) выдавший себя за царевича св. Димитрия Иоанновича, сына царя Иоанна IV Васильевича (см. также ст. Смутное время). По свидетельству Баркулабовской летописи и ряда др. источников, он был учителем в школе на территории Вост. Белоруссии (в Шклове или в окрестностях Могилёва). Был объявлен «царем Дмитрием» в июле 1607 г. В движении Л. объединились 2 силы - служилые люди окраин России (первоначально южных) и отряды вооруженной польско-литовской шляхты, оказавшиеся не у дел по окончании гражданской войны в Польско-Литовском гос-ве. Главными фигурами лагеря Л. на 1-м этапе его движения стали атаман И. М. Заруцкий и ротмистр Н. Меховецкий. Власть Л. распространилась на Северскую землю, осенью 1607 г. его войска захватили Брянск. Армия Л. постепенно пополнялась отрядами казаков, остатками сражавшейся в Туле армии И. И. Болотникова, новыми отрядами наемных войск из Речи Посполитой. Весной 1608 г. эти отряды возглавил видный представитель укр. знати кн. Р. К. Ружинский, который стал гетманом Л. В сражении под Болховом 30 апр.- 1 мая 1608 г. войска Л. разбили армию царя Василия Иоанновича Шуйского, потерявшего все запасы и артиллерию. После этого вооруженные силы Л. двинулись на Москву, к к-рой подошли в нач. лета 1608 г. Резиденцией Л. стало подмосковное с. Тушино. На р. Ходынке вблизи от Тушина 25 июня 1608 г. произошло сражение, в к-ром армия Василия Шуйского снова потерпела поражение. Теперь войска Л. прочно обосновались под Москвой и пытались блокировать столицу. Начались отъезды детей боярских из Москвы в Тушино. В июле-авг. 1608 г. на сторону Л. перешел ряд городов на северо-западе - Вел. Луки, Торопец, Белая, в сент. за ними последовал один из главных центров региона - Псков. Осенью 1608 г. в результате похода к Троице-Сергиеву мон-рю (см. Троице-Сергиева лавра) одного из гетманов самозванца Я. П. Сапеги на сторону Л. перешли Переславский, Юрьевский, Суздальский уезды. Затем, после взятия отрядами Л. Ростова, приняло присягу население Владимира, Ярославля, Романова, Углича, Костромы, Вологды. Наконец, тогда же, осенью 1608 г., власть Л. признали Муром, Арзамас, Балахна, Гороховец, затем власть Л. распространилась на Ср. Поволжье; Н. Новгород оказался в блокаде. Достигнутые успехи лишь отчасти объяснялись хорошей боевой подготовкой наемного войска Л. Для мн. детей боярских не только окраин, но отчасти и центра России переход на сторону самозванца обещал приобретение как земельных владений, так и чинов, должностей, на к-рые они не могли рассчитывать при сохранении традиц. порядка. Отсюда массовый переход дворянства мн. регионов на сторону Л.

Положение на землях, оказавшихся под властью Л., было существенно различным, что определялось присутствием (или отсутствием) на них наемного польско-литов. войска, размеры к-рого росли по мере притока все новых военных отрядов. К нач. 1610 г. в этой армии насчитывалось 10 тыс. чел., в подавляющей части конных воинов. По размерам наемному войску лишь немного уступали отряды казаков, численность к-рых также росла. Если в Северской земле или на северо-западе таких войск не было, то в Подмосковье, вокруг Тушина, стояли крупные военные силы, еще одна армия во главе с гетманом Сапегой осаждала не желавший подчиниться Л. Троице-Сергиев мон-рь. Наемное войско, заинтересованное прежде всего в собственном обогащении и готовое всеми доступными способами добывать средства на свое содержание, скоро стало настоящим бедствием для всех территорий, на которые распространялось его воздействие. Так, довольно скоро стали возникать основания для конфликта между этим войском и населением центра России.

В грамотах, рассылавшихся по стране, правительство Василия Шуйского обвиняло сторонников Л. в том, что они хотят «злую проклятую латынскую веру утвердити», рус. людей «в латынскую веру превратити» (Русский архив. 2012. № 116, 125 и др.), но эти обвинения не имели под собой оснований. Наемные войска Л., среди к-рых было немало правосл. «русских» жителей Речи Посполитой, волновала прежде всего возможность обогащения, а что касается самозванца и его рус. окружения, они явно стремились привлечь правосл. духовенство на свою сторону. Так, известно, что, когда Л. еще находился на юге, он пожаловал Никольскому жен. мон-рю в Путивле с. Холопково в Новгород-Северском у. и озеро (Там же. № 100). К сожалению, этим исчерпываются сведения об отношениях Л. с духовенством Северской земли, являвшейся его опорой на протяжении всего правления.

Имеющиеся свидетельства, гл. обр. из архива гетмана Сапеги, характеризуют отношения Л. с духовенством ряда территорий Замосковного края, к-рые перешли под власть Л. после осады его войсками Москвы. Октябрем 1608 г. датируется ряд коллективных заявлений населения Суздаля, Ярославля, Вологды о признании Л. В составлении заявлений участвовало и духовенство во главе с местными архиереями - Суздальским и Вологодским архиепископами (Там же. № 289, 332, 347). В отличие от названных городов Ростов оказал сторонникам Л. сильное сопротивление и был взят штурмом, при этом были разграблены храмы, разломана на части золотая рака свт. Леонтия, а митр. Филарет (Романов) был силой увезен в Тушино (Там же. № 265). В Москве Филарета считали «пленником». Очевидно, он им был какое-то время, однако не позднее янв. 1609 г. между ним и Л. было заключено соглашение, по к-рому Филарет стал «нареченным патриархом» - главой правосл. духовенства во владениях Л. (Там же. № 12, 80). Соглашение не было формальностью. Сохранился документ, содержащий сведения о распоряжениях Филарета как «нареченного патриарха» протопопу Моисею в Юрьеве-Польском освятить храм Благовещения в киржачском в честь Благовещения Пресвятой Богородицы монастыре. Грамоту скрепил дьяк Филарета Г. И. Терпигорев (Там же. № 80). Т. о., Филарет как «нареченный патриарх» распоряжался на землях Патриаршей области, оказавшихся под властью Л.

Как и Филарет, был взят в плен войсками Л. Коломенский еп. Иосиф, но воеводам Шуйского удалось его освободить. По-видимому, в качестве пленника находился в Тушине Тверской архиеп. Феоктист, он был убит при попытке к бегству. В этих чрезвычайных обстоятельствах опустевшие епископские кафедры оставались незанятыми. Однако не всегда. 24 авг. 1608 г. умер Псковский архиеп. Геннадий. В грамоте Л. псковичам от окт. 1610 г. упоминается Псковский архиеп. Иосиф, к-рый должен был огласить его грамоту (АИ. Т. 2. № 305). Т. к. вскоре после смерти Геннадия Псков перестал подчиняться Василию Шуйскому и держался Л. до самой его смерти, то очевидно, Иосиф был поставлен на кафедру «нареченным» патриархом Филаретом.

Часть правосл. духовенства (достаточно многочисленная), к-рая на землях исторического центра гос-ва подчинилась власти Л., стремилась получить от монарха гарантии сохранения своего имущества и владений. Чтобы добиться этих целей, власти обителей направляли в Тушино посольства с подарками. Так поступили в окт. 1608 г. власти костромского Ипатиевского во имя Святой Троицы и ярославского в честь Преображения Господня монастырей (Русский архив. 2012. № 206, 342). В нек-рых случаях, по-видимому, удавалось добиться получения гарантий. Так, в челобитной властей ярославского Спасского мон-ря от янв. 1609 г. упоминается о наличии в мон-ре жалованной грамоты, «что в монастырскую в спасскую вотчину литовским и русским всяким людем не въезжати и кормов никоторых не имати» (Там же. № 355).

В грамотах, оформлявших подчинение населения отдельных территорий власти Л., содержались обещания различных благ. Духовенству, в частности, самозванец обещал выдать «тарханные грамоты, что с вас наших царских податей никоторых имати не велим» (Там же. № 290, грамота в Суздаль). Действительность оказалась существенно иной. Церковные земли, как и др. владения, должны были не только выплачивать высокие налоги, но и отдавать большое количество «столовых и конских кормов» на содержание войска. Уже это создавало для них немалые затруднения, особенно когда кормы сопровождались постоем в обители крупных военных отрядов, как это было в ростовском Борисоглебском на Устье монастыре, когда служившие Л. романовские татары поселились в кельях, выгнав оттуда монахов (Там же. № 279).

Бедствия усугублялись грабежами, к-рые чинили отряды «загонных людей» - присоединившихся к армии Л. ради наживы казаков, «пахолки» - слуги польск. наемников. Их посылали для сбора продовольствия, и они стремились обогатиться на свой страх и риск. Эти люди не останавливались перед ограблением храмов. В кон. 1609 г. духовенство Юрьева-Польского писало в челобитной: «Церкви Божии разорены, Божие милосердие, образы, ободраны и переколоты» (Там же. № 324), ср. в др. документе: «Образы колупают и оклады и кузнь снимают» (ААЭ. Т. 2. № 102). Мон-ри искали защиты у Л., и тот готов был такую защиту оказать. Так, 29 нояб. 1608 г. в ответ на жалобы обителей в Переславле-Залесском Л. предписывал, чтобы гетман Сапега с монастырских владений «кормов своих и конских имати не велел... в загон в их вотчины... въезжати не велел» (Рус. архив. 2012. № 8). Аналогичная грамота касалась владений Евфимиева суздальского в честь Преображения Господня монастыря (Там же. № 20). Однако и сами наемники, и их предводители не хотели считаться с такими распоряжениями. Характерно, что когда Л. выделил Марине Мнишек Александрову слободу и др. земли, то «рыцарство» не проявило никакого желания отказаться от доходов с этих земель (Там же. № 28). Сборами и грабежами дело не ограничилось. Так, «слуги» переславль-залесских обителей должны были участвовать в осаде Троице-Сергиева мон-ря (Там же. № 235).

С самого начала на землях, занятых войсками Л., мн. крупные обители отказались подчиняться его власти. В их числе был Троице-Сергиев мон-рь, к-рый гетманам Л. не удалось взять, несмотря на все усилия. Осада Иосифова Волоколамского (Волоцкого) в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыря продолжалась с авг. 1608 по окт. 1609 г. В грамоте Василия Шуйского, отправленной в Кириллов Белозерский в честь Успения Пресвятой Богородицы монастырь 18 авг. 1609 г., отмечалось, что из мон-ря «по городом о крепленье писали и многие места укрепляли» (ААЭ. Т. 2. № 138).

Тяготы, которые под властью Л. испытывало правосл. духовенство центра России, не в меньшей, а, вероятно, и в большей степени несли и др. слои общества, в т. ч. и хотевшие делать карьеру при Л. дети боярские: они теряли возможность пользоваться доходами от своих владений; не могли они располагать и пожалованиями самозванца, т. к. в соответствующих владениях распоряжались офицеры наемного войска. Неудивительно, что уже в кон. 1608 г. в сев. части Замосковного края началось стихийное восстание против Л. и его войска. До выступления против тушинцев войск правительства Василия Шуйского восстали Галич, Тотьма, Кострома, Вологда, затем к ним присоединились Муром, Романов, Ярославль, Углич и др. города. В движении приняли участие представители разных слоев населения. В кон. 1608 - нач. 1609 г. начались карательные походы тушинцев против восставших. Однако прочно утвердить свою власть на этих землях Л. не удалось. В первые месяцы 1609 г. здесь постоянно вспыхивали мятежи. Одним из главных центров сопротивления весной 1609 г. стал Ярославль; важным узлом обороны был Спасский мон-рь: тушинцы, разорившие ярославский посад, так и не смогли захватить обитель.

Значительными особенностями отличалось положение во Пскове. Здесь не было наемного войска Л., и следов., не действовали те факторы, которые побуждали население центра России выступать против самозванца. Власть в городе находилась в руках посадской общины, к-рая упорно держалась Л., опираясь на местных стрельцов. Псковское духовенство, как следует из псковских повестей о событиях Смуты, постоянно добивалось возвращения Пскова под власть Василия Шуйского. Опасавшиеся репрессий дети боярские - сторонники царя Василия - находили убежище в Псково-Печерском в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыре.

В лагере Л. находились и католич. духовные лица из Речи Посполитой, один из них заключил тайный брак между самозванцем и Мариной Мнишек. В ставке Л. на юге нек-рое время находился католич. миссионер - д-р богословия Викентий из Львова. Благодаря его хлопотам перешел в католичество гетман кн. Ружинский. В нач. 1609 г. была предпринята попытка установить контакты между тушинским лагерем и Римом. Марина Мнишек отправила письмо папе с просьбой о благословении, одновременно она попыталась установить связь с папским нунцием в Польше. Тогда же к папе обратился и Ружинский с сообщением о своем переходе в католичество и с просьбой о благословении. Сам Л. к папе не обращался. Ответа на письма не последовало. К этому времени Римская курия уже поддерживала планы подчинения России власти польск. кор. Сигизмунда III.

Положение тушинского лагеря ухудшилось весной 1609 г., когда из Новгорода против тушинцев выступила армия во главе с родственником царя М. В. Скопиным-Шуйским, в составе армии было союзное швед. войско. Тогда же на соединение с этой армией направились отряды из Смоленска. В результате значительная часть территорий на северо-западе оказалась очищена от тушинских войск. Начались бои войск самозванца с армией Скопина-Шуйского, двигавшейся к Москве с запада, и армией Ф. И. Шереметева, сражавшейся с тушинцами на землях Ср. Поволжья.

В сер. июля 1609 г. произошло 1-е крупное сражение армии Скопина-Шуйского с тушинцами, к-рое закончилось освобождением Твери. Т. к. в тушинской армии решительно преобладали наемники, не останавливавшиеся перед разграблением обителей и храмов, военные действия стали приобретать характер войны за веру. Вологжанам, выступившим на помощь Скопину-Шуйскому, чудесно явился небесный покровитель города - прп. Димитрий Прилуцкий. Большие бои развернулись осенью 1609 г., когда из тушинского лагеря бросили новые силы, чтобы остановить армию Скопина-Шуйского. Оставшись без поддержки, тушинцы в Ср. Поволжье потерпели поражение в борьбе с армией Шереметева, к-рая стала двигаться к Владимиру и Суздалю. В сент.-окт. 1609 г., двигаясь к Москве, армия Скопина-Шуйского заняла Переславль-Залесский, затем Александрову слободу; была оказана помощь осажденному Троице-Сергиеву мон-рю.

Положение тушинского лагеря осложнилось после начала польско-литов. интервенции и прихода кор. Сигизмунда III с войском под Смоленск. Л. неоднократно предпринимал попытки установить связь с королем, но они были безрезультатными. В Речи Посполитой его последовательно квалифицировали как самозванца, не имеющего прав на рус. трон. Вступая в войну, одной из целей к-рой было подчинить Россию своей власти, правящие круги Польско-Литовского гос-ва считали важным делом переход на королевскую службу наемных войск Л. Этой цели должно было достичь посольство, отправленное из лагеря под Смоленском в Тушино 2(12) нояб. 1609 г. Др. задачей посольства было добиться, чтобы «московские люди» в Тушине стали искать соглашения с польск. королем. Прибыв в Тушино, королевские послы, игнорируя Л., вступили в переговоры с наемным войском о его переходе на королевскую службу. Не ожидая окончания переговоров, 27 дек. 1609 г. Л. бежал в Калугу. Вскоре после этого тушинский лагерь распался и Москва была освобождена от осады. Началась война между королевской армией и населением тех владений, к-рые продолжали признавать власть самозванца. Посланные из-под Смоленска войска заняли Стародуб, Чернигов, Новгород-Северский.

В Калуге Л. заявил, что поляки хотели схватить его и отвезти к королю под Смоленск, он клялся, что будет защищать Русскую землю и правосл. веру, и был хорошо принят калужанами. Значительная часть территории, ранее подчинявшейся Л., продолжала признавать его власть - не только Северская земля, но и Псков и ряд новгородских пригородов, некоторые земли в Поволжье. Часть людей, находившихся в Тушине (дети боярские, донские казаки, татары), во главе с кн. Д. Т. Трубецким в кон. янв.- нач. февр. 1610 г. ушли в Калугу. На службу к Л. пошла часть наемного войска во главе с Сапегой, в июне 1610 г. поселившаяся на Угре.

Войска самозванца предпринимали крупные военные операции, в частности на территории Северской земли. Служилые люди из Новгорода-Северского снова перешли на сторону Л., состоялся их поход из «верховских» городов и городов Северской земли на Стародуб, где был уничтожен польск. гарнизон. Летом 1610 г. армия Василия Шуйского потерпела поражение в битве с польск. армией. Тогда же Л. получил из Москвы грамоты от «патриарха», очевидно от находившегося здесь Филарета, и бояр, что жители Москвы хотят перейти под его власть. По получении этих известий армия во главе с Л. (и рус. люди, и наемники) 30 июня 1610 г. выступила в поход на Москву. На пути войска Л. был Боровск, жители к-рого пытались укрыться в Пафнутиевом Боровском в честь Рождества Пресвятой Богородицы монастыре, где настоятелем был бывш. архим. Троице-Сергиева мон-ря сщмч. Иоасаф. Мон-рь был взят во время ночного штурма 5 июля 1610 г. В дверях монастырского собора погиб, защищая его, командовавший рус. войском кн. М. К. Волконский. Настоятель и большая часть монахов были убиты, мон-рь был разграблен, рака прп. Пафнутия разломана.

У р. Нары 10 июля 1610 г. войско Л. подверглось нападению крымских татар, пришедших на помощь Василию Шуйскому, но затем татары, очевидно поняв, что им нечего ждать от правительства Василия Шуйского, ушли, и армия Л. двинулась к Москве и подошла к ней почти одновременно с польск. армией во главе с гетманом С. Жолкевским. Самозванец попытался договориться с гетманом. В письме, отправленном Сапеге, вероятно, для передачи гетману в обмен на помощь в борьбе за рус. трон, Л. обещал в течение 10 лет выплачивать Речи Посполитой по 300 тыс. золотых в год, вернуть Речи Посполитой ее земли в Ливонии, предоставить Сигизмунду III 15-тысячное войско для завоевания Швеции (Русский архив. 2012. № 47). Жолкевский на эти предложения не реагировал. Сохранились сведения, что «простые» люди из Москвы стали перебегать в лагерь Л., но знать, дети боярские, духовенство, купечество не хотели подчиняться его власти. Попытки войск самозванца овладеть Москвой оказались безуспешными. 28 авг. 1610 г. между представителями рус. сословий в Москве и гетманом Жолкевским был заключен договор об избрании на рус. трон сына кор. Сигизмунда III Владислава (см. Владислав IV Ваза). Согласно этому договору, гетман был обязан вместе с боярами «думати и промышляти», как бы Л. «изымати или убити», «против того вора стояти и биться», «отвести» от самозванца польско-литов. войско Сапеги. В соответствии с этой договоренностью гетман Жолкевский вел переговоры с войском Сапеги, к-рое начало склоняться к тому, чтобы пойти на королевскую службу, выхлопотав для Л. какое-либо владение, но самозванец на этот план не согласился.

Гетман и бояре хотели захватить Л. в его резиденции - Угрешском во имя святителя Николая Чудотворца монастыре. Предупрежденный об этом, самозванец бежал на юг с неск. сотнями казаков. Находившиеся в его московском лагере служилые люди принесли присягу Владиславу. Однако и позднее власть Л. распространялась на достаточно обширную территорию. Ему подчинялись не только Северская земля и города по Оке, но и ряд земель в Поволжье и на северо-западе. Один из главных опорных пунктов Л. на северо-западе - Вел. Луки - русским сторонникам Владислава удалось взять штурмом после длительной осады лишь в дек. 1610 г. Часть польско-литов. войска Л. ушла к нему в Калугу. Не уверенный в своем положении, Л. принимал меры, чтобы подготовить себе новую столицу на юге - в Воронеже или в Астрахани.

Попытки польск. властей в Москве взять в свои руки руководство страной вели к тому, что симпатии населения стали обращаться к Л. В янв. 1611 г., узнав о том, что происходит в Москве, жители Казанской земли без всякой инициативы со стороны Л. принесли ему присягу. Однако к этому времени самозванец был убит служилым татар. кн. П. А. Урусовым, к-рого он оскорбил. Л. был похоронен в Калуге в соборе Св. Троицы.

Вскоре после убийства Л. (в дек. 1610 или в янв. 1611) Марина Мнишек родила сына Ивана, к-рый был объявлен сыном Л., крещен в правосл. церкви. В 1612-1613 гг. Марина и атаман донских казаков Заруцкий заявляли о правах младенца на рус. престол. В июне 1614 г. Заруцкий, Марина и ее сын были схвачены, Ивана вскоре казнили в Москве.